Приветствую снова!
Сегодня вышла десятая глава "Последней надежды". Это не завершение первого тома, но после неё я сделаю небольшой перерыв.
Также в ней я попробовал немного другой порядок кадров, поскольку выяснилось, что для многих читателей система, когда кадры идут перед текстом, была неудобной. Посмотрим, насколько лучше будет нынешняя.
Ссылки на другие главы "Ангела Тьмы":
Часть первая
Часть вторая: Холод и жар
Воскрешённый: Приквел к "Последней надежде"
Часть третья: Последняя надежда
Том 1: Восход отражений
Том 2: Последняя надежда
Пандемониум: Энциклопедия демонов
Карты мира Пяти Рас:
Хронология мира Пяти Рас:
Летоисчисление в мире Пяти Рас ведётся от Великой Битвы Богов и смертных с демонами и нежитью. "Д.Б." означает "до Битвы", а "П.Б." - "после Битвы".
Около 5000 Д.Б. - Вселенную охватила война между могущественными цивилизациями Богов и Древних. Боги одержали победу, тем самым обеспечив мир и спокойствие молодым смертным расам, среди которых были жители мира Пяти Рас - люди, эльфы, гномы, хомяки и наги.
753 Д.Б. - в мире Пяти Рас был основан Пентадий, государство Пяти Богов. Оно просуществовало более тысячи лет, со временем превратившись в империю, в которой под властью людей были объединены все пять рас. Позже прямым наследником Пентадия можно было назвать Священную Империю Людей.
10 Д.Б. - 1 П.Б. - Великая Война Небожителей. Один из Богов, Аид, предал своих сородичей, насылая на миры смертных легионы демонов и превращая их самих в нежить. В этой войне пали почти все Боги, и их предводитель Зевс смог победить лишь с помощью недавно созданных ангелов. Аид был изгнан в мир под названием Ад, где начал готовить новую армию демонов. В Мире Пяти Рас этот конфликт известен как Первая Война, и с решающего сражения, Великой Битвы, ведётся летоисчисление.
1166 П.Б. - рыцарь-человек по имени Эдгар Дронфи заключил сделку с Дьяволом-Аидом и вместе со своими людьми присягнул ему на верность. Вскоре в его замке Торхар открылся портал в Ад, и он стал главным оплотом демонов в мире Пяти Рас.
1190 П.Б. - архикардинал Климент IV объявил крестовый поход против рода Дронфи. Генрих фон Ройтер, один из лучших рыцарей Священной Империи, был убит демонопоклонниками, и Дьявол сделал его доспехи вместилищем злобного демона - Ледяного Крестоносца.
1703 П.Б. - гениальная волшебница Арабелла Тереза Эмма Левски, изгнанная из Священной Империи Людей, собрав единомышленников среди преступников, еретиков и диссидентов, направилась в проклятые земли в центре материка, куда раньше никто не осмелился идти, и основала новое государство - королевство Катценхаузен.
1725 П.Б. - Арабелла Левски вместе с третью катценхаузенской армии пропала без вести. Вскоре она вернулась в Катценхаузен одна и умерла по неизвестным причинам.
1799 - 1815 П.Б. - Вторая Война. Воскрешённый в виде нежити генерал Луи Ле Бон предал своих демонических хозяев и вознамерился построить империю мертвецов, простирающуюся по всему миру. Он был остановлен лишь объединёнными силами всех пяти рас.
1910 П.Б. - в Катценхаузене стало известно о существовании Эрнста и Изабеллы - Брата и Сестры, охотников на демонов, обладающих особой фиолетовой магией.
1911 П.Б. - Эрнст и Изабелла одержали первую победу: с их помощью были навсегда разгромлены демонопоклонники Дронфи.
1914 П.Б. - начало Третьей Войны. Орды демонов хлынули из портала в замке Торхар, обратив гарнизоны фортов Империи и Катценхаузена и жителей восточного Катценхаузена в нежить. Современные технологии вроде пулемётов, аэропланов и танков и полная решимость демонов уничтожить мир привели к бойне, по разрушительности намного превосходящей Вторую Войну. К тому же война с демонами в связи с напряжением и политическим кризисом вскоре превратилась в войну всех против всех, а в некоторых странах (например, в Северии) вспыхнула революция.
1918 П.Б. - Эрнст и Изабелла неожиданно и необъяснимо исчезли, позволив демонам взять верх. Почти всё население мира было уничтожено, и он превратился в пустоши. Горстка людей под предводительством имперского сенатора Антонио Рамиреса выжила, спрятавшись от сил Ада в древних катакомбах недалеко от Столицы Империи. Демоны ушли, после чего выжившие вернулись на поверхность и основали город Последняя Надежда. В это же время в других регионах мира уцелевшие партизанские отряды людей, эльфов и гномов объединились и основали Гранд-Альянс.
1930 П.Б. - Без присутствия демонов территория Гранд-Альянса расширилась и охватила почти весь мир, и в него вступили хомяки и наги. Гранд-Альянс взял курс на борьбу с вооружёнными бандами и восстановление мира после апокалипсиса.
1932 П.Б. - Рядом с руинами города Катценхаузен был основан Гранд-Альянцбург - гигантская крепость, ставшая столицей Гранд-Альянса.
1938 П.Б. - Демоны узнали о возросшей активности смертных в мире Пяти Рас и начали войну с Гранд-Альянсом, которая длилась на протяжении долгих лет.
1977 П.Б. - Благодаря успешным операциям военачальников Гранд-Альянса силы демонов были отброшены к Цитадели Хаоса, откуда пришли. Гномы-инженеры решили взорвать Торхар ядерной бомбой, однако проклятый замок и портал в Ад уцелели.
1984 П.Б. - После поражения Гранд-Альянса у ворот Торхара демоны нанесли ответный удар по всем фронтам. После долгой осады Гранд-Альянцбург пал. Многие разумные существа погибли при этом наступлении, а территория Гранд-Альянса уменьшилась до небольшой площади в Белых Горах, для защиты которой была построена новая крепость. Последнюю Надежду эти войны не затронули.
2008 - 2009 П.Б. - время действия "Ангела Тьмы". Прошло девяносто лет с момента основания Последней Надежды. Несмотря на отсутствие научно-технологического и общественного прогресса со времён войны, жизнь наладилась и стала относительно спокойной и стабильной. Однако это спокойствие было ложным - городом правил диктатор д'Обстер, устроивший охоту на магов. Антуан и Элеонор Перес, брат и сестра-близнецы из Последней Надежды, узнали, что являются перерождениями изначальных Брата и Сестры и тоже обладают фиолетовой силой. С помощью Невидимых, тайного магического общества под предводительством Арабеллы Левски, новые Эрнст и Изабелла одолели д'Обстера и того, кому тиран служил на самом деле - архидемона по имени Вельзевул.
2011 П.Б. - время действия "Холода и жара". После свержения д'Обстера жизнь в Последней Надежде стала свободнее, хотя предубеждения обычных людей против магов остались. В это время Эрнст и Изабелла учились на втором курсе в Академии Святого Леонардо и тайно охраняли город от демонов, скрывая от всех свою истинную сущность. При этом они также вступили в войну Гранд-Альянса против демонов. Силы Ада под предводительством Ледяного Крестоносца и Тёмной Госпожи убили практически всё население Последней Надежды, сожгли штаб-квартиру общества Невидимых и почти захватили крепость Гранд-Альянса, после чего были одолены Эрнстом и Изабеллой. Но эта победа лишь ненадолго отсрочит натиск демонов. Также они узнали, что Арабелла Левски предала их, подстроив все недавние события и заключив сделку с Аидом.
2011 П.Б. - начало действия "Последней надежды". Крепость Гранд-Альянса выдержала вторжение демонов, но все её обитатели понимают, что новая атака - лишь вопрос времени. Уцелевшие Невидимые покинули сожжённую штаб-квартиру и присоединились к бойцам Гранд-Альянса. Отделённые от друзей, Эрнст и Изабелла вынуждены вернуться в вымершую Последнюю Надежду. Теперь они собираются отомстить Арабелле Левски за все её злодеяния.
ПОСЛЕДНЯЯ НАДЕЖДА
ГЛАВА 10
ИСПОВЕДЬ КОРОЛЕВЫ
Поздним вечером над крепостью Гранд-Альянса сгустились тени. Толстые каменные стены были окутаны мраком, и чёрные железные решётки тюрьмы почти сливались с ними. И лишь небольшой огонь мерцал за крупными металлическими прутьями - почти невидимый снаружи.
За прочными стенами, в узком коридоре охранник в магических доспехах вставил ржавый ключ в замок на решётчатой двери, что вела в тюремную камеру, и открыл её. Внутрь вошли Эрнст и Изабелла. Фиолетовые плащи за их спинами струились при движении. Они не взяли с собой посохов, но это и не требовалось. Ведь им нужно было договориться с узницей, а не запугать её.
Небольшая камера тонула в непроглядной тьме, единственным спасением от которой было тусклое пламя свечи на маленьком столе. Инес лежала на грубой деревянной койке. Её голова, с которой свисали небрежно стриженные чёрные волосы, покоилась на простой подушке.
Когда охранник с лязгом закрыл входную дверь, узница заговорила:
Брат и Сестра... - её голос был тихим и вкрадчивым, - Наконец-то вы снова явились. Вместе.
Здравствуй, Инес, - холодно произнёс Эрнст.
После всего, что случилось с Изабеллой, он ещё сильнее возненавидел Арабеллу - и в злой, и в "доброй" ипостасях. Он боролся с желанием поразить её магией с порога, но ему не позволял приказ Гранд-Маршала Аустелии. И с помощью Поля Эрнст чувствовал, как в Изабелле тоже закипала ярость, но не холодная и тихая, а горячая как фиолетовый огонь и безжалостная.
Инес медленно подняла своё туловище с кровати. Верхняя часть голубого платья и белые панталоны, которые она носила, за несколько дней заточения изрядно испачкались.
Поздравляю с воссоединением, - сказала узница, выпрямив спину.
Выглядела она неряшливо и очень неухоженно - мешки под глазами, делающие её похожей на привидение, нечищенные жёлтые зубы и ногти, длинные и грязные. Но держалась она при этом с королевским достоинством.
Эрнст хотел было сыронизировать спокойно-небрежным тоном, но Изабелла его опередила, выплёскивая накопившийся гнев:
Ты всё это подстроила, Арабелла. Ты заставила меня сражаться с Эрнстом и убивать невинных.
Не надо, Изабелла! - вслух осадил её Эрнст.
Но Изабелла его не слушала:
Чего ради ты всё это затеяла? Сначала Крестоносца, а теперь вот это! Чтобы отвратить меня от фиолетовой силы, которую сама же и дала? Если и так, то знай, что этому никогда не бывать! Потому что фиолетовая сила нужна для борьбы с Аидом!
Инес не повела и бровью на тираду Изабеллы.
Какой дивный поток сознания... - промурлыкала она, - Зачем говорить всё это опасной зелёной ведьме, которая бросается Корнями Зла направо и налево, если можно выместить всю ярость на мне - ослабевшей и беззащитной?
Изабелла! - Эрнст пытался вклиниться в разговор, но у него ничего не выходило.
Так ты и есть она! - шипела Изабелла, - Ты рассказала Эрнсту про бомбу, а потом твоё зелёное "я" - вот совпадение! - прилетело за ним в Эльфиду, где можно найти мощные эльдаритовые кристаллы.
Совпадение, - спокойно ответила Инес, - У демонов есть глаза и уши по всему миру: от джунглей нагов до северийских гор.
Всему найдёшь оправдание, - прошипела сквозь зубы Изабелла, - Но грош ему цена.
Инес рассмеялась, и её лицо стало жутким в полумраке.
Скажи мне, Изабелла, зачем ты сюда пришла со своим Братом? - глумливым тоном произнесла узница, - Чтобы излить всю боль?
Нет, мы пришли за сотрудничеством, - ровно сказал Эрнст.
Изабелла посмотрела на Брата и замолчала, громко дыша от переполняющей злости.
О, а это уже интереснее, - усмехнулась Инес.
Она передвинула ноги на кровати и прислонилась спиной к холодной каменной стене.
Я уверен, что ты так и задумала, но... но выбора у нас нет, - продолжил Эрнст.
В тюремной камере повисло напряжение. Долгое время Инес смотрела невидящим взглядом в пространство между Сестрой и Братом, после чего закрыла глаза, снова открыла их и сказала с хищной улыбкой:
Что же вам нужно?
Мы забрали кристалл из Эльфиды и сделали бомбу, - говорила Изабелла, - В ней есть эссенция демона, которого Алхимик раньше трансмутировал в золото, так что портал в Торхаре должен её пропустить.
Хорошее решение, - Инес скривила губы, - Должно сработать.
Только перед сбросом кристалл нужно активировать, - продолжил Эрнст, - И для этого нужен маг, то есть ты.
Почему именно я? - удивилась Инес, - Вы же все мне не доверяете. Почему бы тогда не поручить это дело Аустелии, Мундту или фэанке с блестящим посохом?
Мундт погиб, сила королевы не из этого мира, а Аустелия стала Гранд-Маршалом и должна остаться, - пояснила Изабелла, - Я смотрю, ты очень многое пропустила - если, конечно, зелёная карга не болтает с тобой по Полю или что у вас там есть.
Ну, в заточении я почти не слышу новостей, - с некоторым удовольствием ответила узница, - Только стражник сообщил о смерти Гранд-Маршала и о том, что битва выиграна.
Изабелла и Эрнст дружно посмотрели на Инес с недоверием.
А Аустелия, я смотрю, не хочет лезть под огонь, - говорила Инес, - Снаружи она может показаться мягкой и либеральной, а на самом деле под маской скрывается очень хитрая и властолюбивая натура.
Давай ближе к делу, - отрезал Эрнст. Ему не хотелось вдобавок ко всему слушать про Аустелию.
Хорошо, - улыбнулась волшебница, в которой едва угадывалась добрая тётушка из Последней Надежды, - Выходит, вы просите меня запустить магическую волну в бомбе, чтобы произошёл взрыв?
Да, - кивнул Эрнст.
Перед визитом к Инес Брат и Сестра зашли в кабинет Аустелии и уточнили специфику работы магических бомб.
Волшебница подумала, демонстративно вращая глазами по кругу, и ответила:
С одной стороны, активировать бомбу - относительно простое дело, и даже моих ныне скудных способностей на это хватит, а обширные познания, которые у меня остались, позволят сделать всё грамотно и настроить взрывную волну нужной мощности. С другой стороны... - Инес призадумалась, - Аустелия посылает меня на верную смерть. Цитадель Хаоса просто кишит демонами, и есть шансы, что вы не выберетесь оттуда живыми. Но я... согласна. Пора мне искупить свои злодеяния.
Понятно, - холодно произнёс Эрнст, - Что ж, это более эффективный способ, чем рассказывать, как ты бросила свою подружку умирать.
"Искупить..." - думала Изабелла, - "Слишком похоже на ловушку".
Эрнст вздохнул.
"Но это наш единственный шанс остановить Аида", - ответил он по Полю.
Но я взамен попрошу вас об одной услуге, - на лице Инес проступила ухмылка.
О какой же? - безразлично спросила Изабелла.
Я хочу исповедаться, - рот волшебницы растянулся чуть ли не до ушей, - Вам.
Брат и Сестра смотрели на неё с удивлением. Инес и прежде говорила о раскаянии, но сейчас её слова были совсем неожиданными. Да и произнесла она их не с такой интонацией, как если бы действительно хотела исповедаться в своих злодействах.
Тогда тебе нужны не мы, а отец Исаак, - сказал Эрнст, - Я могу его позвать - он недалеко.
Я бы и с радостью с ним поговорила, но он сам сюда не заходит, - пожала плечами Инес, - К тому же я никогда не верила в Бога, зато верю в... - она призадумалась, - Понимание.
В понимание? - переспросила Изабелла, - Что же ты, мерзкая ведьма, можешь знать о нём?
Поверь мне, дорогуша, многое, - сказала Инес, - И, признаюсь, здесь мне просто скучно, и я буду признательна любой беседе с теми, кто хотя бы способен меня понять.
От нас не жди никакого понимания, Арабелла, - Эрнст смотрел на неё с ненавистью.
Для начала хочу задать вам вопрос, - узница проигнорировала его слова, - Из истории. Когда родилась Арабелла Левски?
В 1672 году, - недоумённо ответил Эрнст. Зачем ей это вдруг понадобилось?
Верно - ты как хороший школьник это помнишь, - сказала Инес, - А где?
Эрнст и Изабелла задумались. Они пытались вспомнить любые факты о детстве Арабеллы, почерпнутые на уроках истории в школе и Академии Святого Леонардо, но не могли.
В... Столице Империи? - предположила Изабелла, - Ты же там познакомилась с Марго Феллини и основала магическое общество, за что тебя изгнал император.
Инес молча покачала головой.
Вы когда-нибудь слышали о Вспыхове? - в её голосе прозвучали загадочные нотки.
Нет, - ответил Эрнст, перебирая в памяти немногочисленные географические названия, не забытые после апокалипсиса, - Это в Унгоре, я правильно понимаю?
Нет, в Больше, - с горечью ответила Инес, - Я родилась и выросла в том захолустном городишке, в семье бедного ремесленника. Конечно, этот факт не попал ни в один из учебников истории, и вы первые из ныне живущих, кто об этом узнал.
Изабелла и Эрнст не понимали, зачем она им это рассказывала, но им было интересно узнать о ещё одной неизвестной странице в прошлом их заклятого врага.
И звали меня тогда иначе, - слова Инес звучали задумчиво, - Имя "Арабелла Тереза Эмма Левски" я себе выбрала, когда попала в Столицу.
И как же тебя звали? - Изабелла уже ничему не удивлялась, - Инес Герцен?
Инес засмеялась.
Дануся, - проговорила она так, будто сказала нечто неприличное и глубоко отвратительное, - Сокращённо от "Данута". Говорят, что это имя эльфийского происхождения, но для меня оно лишь воняет навозом.
Изабелла и Эрнст посмотрели друг на друга. Волшебница рассказывала им то, что было погребено под пылью трёх веков - и зачем?
Я как вчера помню свою семью, - рассказывала Инес-Арабелла-Дануся, - Мой отец был жестоким и вспыльчивым. Как и многие в те беспросветные времена, он питал страсть к телесным наказаниям. А мать была настолько безропотной, что не могла ему возразить.
В головы Эрнста и Изабеллы будто бы полезли щупальца, которые принесли с собой отголоски воспоминаний - маленькая черноволосая девочка стоит на земляном полу полуразвалившегося дома, и над ней нависают две огромные страшные фигуры, от которых зависела вся её жизнь. На поверку они оказались всего лишь мужчиной и женщиной средних лет, которые носили старую, потёртую и дырявую одежду.
Отец бил меня плетью за малейшую провинность, - продолжала Инес, - Более трёхсот лет прошло, а я прекрасно помню, как он это делал - даже раздвоение здесь не помогло. Он был свято убеждён, что я, как и моя мать, принадлежала ему словно вещь, и что мог вытворять с нами что угодно.
А двух моих братьев он любил, хотя у них не было ни ума, ни амбиций, - говорила она хладнокровно и отстранённо, смотря куда-то вдаль, - Зато они были его точными копиями - такие же недалёкие, толстокожие твари, ходячие тела, которым ничего не было нужно, кроме примитивных удовольствий. А мать по выходным водила меня в церковь и вместе с ксёндзами внушала, что Бог наградит меня за терпение и послушание. Какой же это был обман... Я в это верила, но терпела всё больше, а воздаяние так и не последовало. И магия, которую я чувствовала в себе с детства, поначалу никак не хотела проявляться. В итоге я сбежала из дома, когда отец решил выдать меня замуж. Вскоре я попала в Столицу и бродяжничала, пока не встретилась с Марго. А дальше идёт уже история, более-менее знакомая по учебнику: борьба за власть, маги, изгнание, Катценхаузен.
Эрнст и Изабелла слушали Инес и живо представили захолустный больский городок с грязными улицами и покосившимися домиками. И несуразную несчастную девочку, которая терпела унижения в своей семье, а затем навсегда её покинула.
Грустная история, - сказал Эрнст, - Но зачем ты её рассказываешь нам? Хочешь оправдать свои преступления тем, что у тебя было тяжёлое детство?
Нет, я хочу исповедаться в том, что последовало дальше, - ответила Инес, - Что стало отправной точкой моего падения. У нас с вами в чём-то схожие судьбы, вот только ваша семья и ваш город погибли от холода Ледяного Крестоносца, то моя семья и мой город - от жара моего магического пламени. Я вернулась во Вспыхов через несколько лет после основания Катценхаузена и сожгла его дотла. И никто о нём больше не слышал ещё за двести лет до апокалипсиса.
Этого и следовало ожидать, - вздохнула Изабелла.
Арабелле не было жаль предать смерти ни бывших соратников и друзей, ни самого близкого человека, и ничто не говорило о том, что к родным она относилась иначе.
Как видишь, мы не можем понять тебя, - добавил Эрнст.
Но понимание врага может дать вам шанс одолеть его, ведь у "зелёной карги" абсолютно то же прошлое, как и у меня, - усмехнулась Инес, - Ну, а моя совесть будет чувствовать себя спокойнее, если я расскажу о самом страшном, что я совершила.
Непохоже на то, что у тебя есть совесть, - процедил Эрнст.
Инес окинула взглядом тёмную камеру и ответила:
Спорьте со мной сколько хотите, но если вам нужно настроить бомбу, то, прошу вас, уделите мне ещё немного времени. Я покажу вам, как всё случилось, и вы увидите гибель Вспыхова своими глазами.
Сестра и Брат колебались, но затем Изабелла сказала:
Хорошо.
У них с Эрнстом не было времени торговаться с колдуньей. Инес нахмурила брови и провела в воздухе рукой, едва заметной в полумраке. Тьма камеры и огонь свечи провалились в бездну и сменились другой тьмой, а тела Эрнста и Изабеллы словно слились в одно, которое им не принадлежало...
...Арабелла Тереза Эмма Левски шла мимо рядов маленьких, обшарпанных домиков. Небо над ней было чёрным как сажа, а все звёзды скрывали невидимые ночью тучи. Арабелла носила боевой мундир королевы Катценхаузена - тёмно-синие, расшитые золотом кафтан и камзол, а также штаны такого же цвета. Злые языки говорили много о её предпочтениях, но она достигла верха в иерархии - вернее, сама создала иерархию и поставила себя наверх - и могла откровенно плевать на условности, в том числе и связанные с полом. Оружия она с собой не носила - в этом не было необходимости. Холодный осенний ветер колыхал чёрные волосы Арабеллы. Кожаные сапоги королевы хлюпали в грязи, а подол синего плаща за её спиной постоянно пачкался. Левски давно не была в этом забытом всеми богами, похожем на свинарник месте. Давно не вязла в этой вечной грязи и не чувствовала этот мерзкий запах помоев. Что ж, почти двадцать лет прошло, и она изменилась, и многое в мире изменилось, но уж никак не этот ничтожный городишко.
Высокая и статная фигура Арабеллы с буйной чёрной гривой приближалась к двухэтажному дому из обваливающегося жёлтого камня. За такой большой срок он, казалось, совсем не изменился - те же обшарпанные стены, та же вечно худая крыша. Даже ворона так же сидела на тощем, еле покрытом оранжевыми осенними листьями дереве. Хлипкая дверь из полусгнивших досок открылась, и из дома вышли двое молодых мужчин, неся деревянный сундук. Они были крепко сложенными, но носили кое-как подлатанные и местами дырявые лохмотья.
Увидев Арабеллу, мужчины остановились, держа сундук, и повернули к ней головы. Она тут же узнала их плебейские, исполненные слабоумия лица. То были Бартек и Ендрек - её несчастные младшие братья. Они подросли, но, судя по всему, остались такими же недалёкими и агрессивными.
Арабелла протянула руку вперёд и сконцентрировала свою огромную магическую силу. Телекинетическая волна вышла из ладони королевы, встрепенув синий плащ, и направилась к Ендреку и Бартеку. Братья не знали, что именно сестра приготовила им и в особенности их родителям. Они даже не поняли, кто именно стоял перед ними.
Крупные, закалённые физической работой тела Бартека и Ендрека словно тростинки упали в вечную вспыховскую грязь, испещрённую лужами. Братья вопили и в панике дрыгали руками и ногами, не понимая, что происходит. Сундук упал между ними. Его крышка открылась, и изнутри в грязную кашу вывалились яблоки.
Ещё один взмах руки Арабеллы - и Ендрек и Бартек резко поднялись против своей воли и, паря невысоко над землёй, врезались со всей силы друг в друга.
Левски опустила свою царственную длань, и братья снова повалились на землю, потеряв сознание. Деревянная дверь дома снова распахнулась, и на улицу вышла пожилая супружеская пара. Впереди стоял седой, сурового вида старичок с усами и бакенбардами, а за ним - его жена, миловидная, но побитая жизнью старушка.
Кто ты такая? - злобным лающим голосом спросил старик, - Что ты сделала с моими детьми?
Рот Арабеллы растянулся в ухмылке, и она посмотрела исподлобья в неприветливые, глубоко посаженные глазки старика. Королева Катценхаузена так ждала этого момента...
Она взмахнула рукой, и невидимая сила обрушилась на слабую, прикрытую лохмотьями спину старика. Кряхтя, он подкосился на ногах упал животом в грязь.
Его жена закричала от ужаса. Какой глупый, тщетный вопль... Возможно, она надеялась, что ведьма в мундире её пощадит, или кто-то придёт на помощь. Но Арабелла была готова ко всему и не отступала от задуманного.
Ещё один взмах руки - и старуха отлетела от двери, приземлившись у угла дома.
Арабелла с помощью телекинеза подняла ещё один сундук, который лежал у зелёных посадок, и придавила им её тощее тело в рваном платье. Левски хотела, чтобы она не теряла сознание, но при этом не сбежала. Старушка испуганно вопила, безуспешно пытаясь снять тяжёлый сундук, но Арабелла даже наслаждалась её криком и жалкими потугами.
Королева-колдунья повернулась к старику, который валялся в грязи, и схватила его за левую руку. Она рывком подняла его торс и взглянула в сморщенное, скукоженное лицо, которое почти осталось чистым, потому что он при падении повернул голову набок. Волшебнице стало тошно слышать визг старухи, и она с помощью магии лишила её голоса.
Великий и ужасный властелин своей семьи, - глумливо произнесла Арабелла, - Как же ты постарел. Иссох. Ослаб.
Кто ты, чёрт возьми? - выдавил её отец, стоя на коленях.
Они говорили на больском, но Эрнст и Изабелла всё понимали, ибо находились в шкуре Арабеллы. Они чувствовали, как внутри королевы пылала многолетняя ненависть, которая наконец нашла свою истинную цель.
Ты не узнаёшь меня? - притворно удивилась Арабелла, - А, наверное, узнал бы, если бы я носила не мундир, а рубище, и выполняла любую прихоть - твою и Козловского.
Отец недоумевающе смотрел на свою дочь. Она ослабила хватку и провела пальцами правой руки по грязной левой руке старика.
Наверное, ты считаешь, что бить своих детей хлыстом - в порядке вещей, - говорила Арабелла, - Что вырастут они здоровыми, стойкими, привыкшими к жизненным трудностям... Ты, наверное, сам забыл уже, как хлестал свою дочь, стоило ей лишь чуть-чуть с тобой не согласиться. А вот я помню. В мельчайших подробностях, как будто это было вчера. Я прекрасно помню эту пронизывающую боль и чувство собственного бессилия и ничтожества, когда тебя бьёт кто-то более крепкий и сильный, а ты не можешь ему даже ответить...
Старик долгое время всматривался в лицо королевы Катценхаузена и произнёс:
Дануся...
Дануся уже мертва, - Арабелла скривилась от отвращения, - Она была слабой и жалкой. Теперь я Арабелла Тереза Эмма Левски! - она произнесла своё новое имя так громко, что оно разнеслось по всей улице.
Та безумная королева-ведьма? - отец не верил своим глазам, глядя на тёмно-синий мундир дочери.
Безумная? - переспросила Арабелла, - Я дарую свободу и новую жизнь. Я помогаю всем, кто не нашёл себя в старом мире. Всем, кто пострадал от таких, как ты.
Она подошла поближе к отцу и наклонилась за его левым плечом.
Впрочем, я и не надеялась, что ты поймёшь такие умные слова, - сказала она, - Ты бы мной гордился, только если бы я прислуживала Козловскому, терпела его побои и сдохла, рожая седьмого ребёнка.
Лучше бы ты сдохла на раковской дороге! - сплюнул отец.
Вот оно, признание... - вздохнула Арабелла, - Ты учил меня доброте и отзывчивости. Хотел, чтобы я была хорошей девочкой. Но, глядя на вас с матерью, я осознала одну вещь: за мораль ратуют сильные, которым выгодно, чтобы слабые перед ними пресмыкались. Такие, как ты, лицемерно учат других светлому и доброму, но сами своим правилам не следуют. Сочувствие, сожаление, сопереживание - всё это инструменты слуги, которому нужно угодить своему господину. А я... я не хотела пресмыкаться как собственная мать, а люди не оставляют особого выбора: либо ты пресмыкаешься перед ними, либо они - перед тобой. Я ненавидела тебя, папа, с рождения, но тщательно это скрывала, потому что боялась твоего гнева. Эта ненависть разрушала меня, но в то же время придавала силы, желание жить. Гораздо в большей степени, чем вера в Бога или в людей или даже новые идеи дюгалльских философов. Знаешь, почему я никогда не думала о самоубийстве, хотя поводов было достаточно? Нет, дело здесь не в глупых учениях церковников, которые хотят, чтобы люди преждевременно не рвались в Рай, а надрывали спины в нашем бренном мире. Я просто долгое время, годами, десятилетиями ждала возможности взять реванш, и теперь она у меня... есть.
Что тебе от меня нужно? - в голосе отца звучал страх. Похоже, он не понял и половины слов дочери.
Одна простая вещь, - в голосе Арабеллы послышалась мольба, - Чтобы ты сказал всего несколько слов, всего лишь небольшую фразу: "Я был неправ".
Какого чёрта я должен это говорить? - жёстко возразил отец.
Арабелла усмехнулась. Она прошла за согнутой спиной отца и оказалась справа от него.
Так я и знала, - произнесла она, - Это самые сложные слова для тебя, уверенного в собственной правоте и непогрешимости. Но я облегчу тебе задачу. Я очень хотела, чтобы ты на своей жирной шкуре ощутил всё, что испытываю я. Этот холод, эту бездну одиночества, что была в моей душе с рождения и осталась сейчас. Но, похоже, мои слова тебе не помогли это понять - сочувствие же не для сильных, а для слабаков. Однако я знаю один язык, который поймёт любой, даже ты - язык физической боли.
Арабелла схватила отца за седые волосы и затрясла ими. Её лицо было искажено безумием и ненавистью. Она получала сильное, ни с чем не сравнимое удовольствие от того, что он находился полностью в её власти, как она сама - первые шестнадцать лет своей жизни.
Отец закричал, когда дочь взяла его за волосы. Она представляла, какую боль чувствовал он их корнями, но то было лишь начало, увертюра настоящего спектакля.
Ты что кричишь, а? - передразнивала она его, - Веди себя тихо!
С кончиков пальцев Арабеллы слетели голубые молнии, озарив темноту вокруг. Её отец издал душераздирающий вопль, когда разряд проник в кожу головы и прошёл через всё тело.
Мало кто из людей освоил школу Молний, как и все школы эльфийских Заклинателей, - королева упивалась своей властью и мощью, - А вот твоя дочь освоила. И королевство основала и сейчас им правит. Ты должен ей гордиться, но ни черта не смыслишь в том, что ей нужно.
Отец опустил голову и жалобно скулил, как и сама она когда-то.
А теперь ты скажешь мне заветные слова? - спросила Арабелла, нависая над отцом словно коршун - над мышью.
Старик повернул головой, сопротивляясь хватке Арабеллы, и взглянул в глаза дочери.
Не дождёшься, ведьма! - его слова сочились желчью и первобытной злобой.
Арабелла создала ещё один разряд. Отец снова закричал от боли, пронизывающей его с головы до ног.
Я помогу тебе, - сладостно произнесла Арабелла над его ухом, - "Я. Был. Неправ".
Это ты неправа, уродка! - отец никак не сдавался, - Я жалею, что мы родили такую тварь на свет Божий.
А я уж как жалею об этом, - задумалась волшебница, - Но всё же добьюсь своего. Возможно, тебе нужен более весомый стимул?
Она мысленно потянулась к Бартеку и Ендреку, которые лежали в грязи перед домом. Головы её незадачливых братцев взорвались, и там, где была шея, осталась лишь кровавая каша. Часть ошмётков отлетела на плащ Арабеллы, и она поморщилась с отвращением.
Ах ты сволочь... - процедил сквозь зубы отец, - Что ты наделала?
Как что? - равнодушно пожала плечами дочь, - Убила сыновей, которых ты любил, хотя они и яйца выеденного не стоили даже вдвоём. Может, теперь ты скажешь то, что я от тебя жду?
Грустные щенячьи глаза старика налились слезами.
Я был неправ, - быстро проговорил он, трясясь от страха, - Только пощади меня, пожалей ради всего свя...
Нет, - холодно сказала Арабелла, - Я тебе не верю.
Она ударила отца сапогом в лицо, и он отлетел в сторону от дома, плюхнувшись на бок. Мать, придавленная сундуком, с ужасом на это взирала, открывая рот в беззвучном крике.
Арабелла вышагивала в сторону отца, разминая уставшие пальцы левой руки, которой она раньше держала его за волосы. Она держалась подчёркнуто прямо, по-королевски, ведь она была самым могущественным существом во всём Вспыхове и, возможно, во всей Империи, куда входила Больша, и даже во всём мире.
Ты сказал это из страха, чтобы я тебя пощадила, - Арабелла смотрела на отца как на муравья, ползающего у её ног, - А нужно проникновенно, с выражением, чтобы слова шли от чистого сердца.
Своими сильными руками она подняла старика, снова поставив его на колени. Он выглядел напуганным и разбитым, и это приносило ей наслаждение.
Давай... - тихо говорила Арабелла, - Я помогу тебе. "Я..."
Отец посмотрел в глаза дочери, горящие безумием мести, и ответил, плача:
Я был неправ. Прости... прости меня за всё.
Арабелла довольно засмеялась, глядя на него сверху вниз. Она испытывала блаженство, сравнимое лишь с победой над самыми могущественными Заклинателями эльфов, некромантами и вампирами. Из её глаз потекли слёзы счастья. Столько лет она мечтала услышать именно эти слова, столько лет она ждала... И наконец-то она преклонила капризное мироздание перед собой и получила то, что хотела давно.
Отец смотрел на дочь грустными, слезящимися глазами. Ей показалось, что его суровое морщинистое лицо стало мягче от любви к дочери. Возможно, стоило и простить старика, отпустить ему давние обиды? Но Арабелла мечтала, чтобы он испытывал боль, и не собиралась отступить от задуманного.
Королева быстро поднесла к лицу старика правую руку и взяла его за щёки, сдавив рот. Он взирал на свою дочь с удивлением и горечью.
Ты думал, я прощу тебя? - шипела дочь, а в её глазах снова загорелся огонь, - Есть вещи, которые никогда не прощают. А слова были лишь развлечением, лишь бессмысленной болтовнёй.
Из прижатого, точно у рыбы, рта отца вырывались нечленораздельные звуки.
Ты научил меня, что в мире есть лишь сильные и слабые, а все разговоры о добре и зле, Боге и Дьяволе - лицемерие власть предержащих. И сейчас я осознала ещё одну простую истину. Ты больше не сильный, а слабый и дряхлый, - злорадствовала Арабелла, - И я лишу тебя даже всех тех ничтожных благ, что ты имеешь. Я убью всех, кто тебе дорог. Твой дом, твой город, твои традиции, твоё наследие - всё я уничтожу. От всего этого останется лишь пепел, и никто - никто! - о тебе больше не услышит и не узнает. Прощай, папаша.
Правая рука Арабеллы, сжимающая щёки отца, засветилась синим сиянием её внутренней магической силы.
Ослепительный свет постепенно поглотил его голову, сжигая кожу, череп и мозг. А Арабелла стояла над ним и заливалась громким смехом. Её глаза стали совсем не человеческими, звериными, а лицо превратилось в твёрдую маску. С невероятным наслаждением королева наблюдала, как магическая энергия поглощала тело её отца. Она разжала пальцы правой руки, и оно, охваченное светом, рухнуло в грязь.
АХАХАХАХАХАХАХАХА!!! - смеялась Арабелла, видя, как магия оставила от отца лишь обугленный скелет и вскоре уничтожила даже его.
А её мать снова пыталась поднять сундук, которым была придавлена, а её рот беззвучно открывался в молящем вопле.
Вскоре синее свечение погасло, и на его месте поднялись красные языки пламени. Арабелла хладнокровно смотрела на огонь и едва заметно ухмыльнулась.
С отцом было покончено, и осталась мать. Седая старушка так и лежала рядом с домом, задавленная тяжёлым сундуком. Арабелла взмахнула рукой, и голос снова вернулся к её матери. Теперь та снова истошно вопила на всю улицу, раздирая глотку.
Но вскоре визг прекратился, и она позвала дочь:
Дануся! Дануся!
Обычно мягкое и добродушное лицо матери было искажено страхом и ужасом. Арабелла перестала улыбаться и сочувствующе посмотрела на неё. С помощью телекинеза волшебница убрала сундук. Она подошла к матери и, взяв старую женщину за руки, помогла ей встать. Незатейливое и поношенное платье матери было испачкано в грязи.
Пальцы большой и сильной руки Арабеллы переплелись с пальцами маленькой и морщинистой руки старухи. Та, всхлипывая и плача, не отводила глаз от своей дочери.
Успокойся, всё хорошо, - говорила королева, держа свою мать.
Что ты натворила? - стонала старуха, - Бог не простит тебя...
Арабелла расхохоталась ей в лицо.
Бог? - переспросила она, - Где сейчас твой Бог? Почему он не спасёт свою преданную последовательницу? Почему он не испепелит меня молнией с неба точно языческий Зевс? Чего ему это стоит при его всемогуществе? Или он силён лишь тогда, когда за ним стоят люди? Крестовые походы, инквизиция, охота на ведьм - почему он сам не мог покарать неверных и просил кого-то ещё?
Как ты смеешь, Дануся... - ответила мать.
Дануся мертва!!! - выпалила Арабелла, - Я Арабелла, королева Катценхаузена! В своё время я читала труды видных богословов, - тон королевы стал более спокойным, - Меня заинтересовал вопрос, почему Бог, всемогущий и всеведущий, терпит в мире столько зла. И все ответы были по сути оправданием, почему нужно верить в то, что нам сказали люди свыше. Или Бог попускает зло, потому что дал людям свободу воли, или он хочет сделать людей сильнее и праведнее, или же всё зло мира идёт от Дьявола и первородного греха. Но, быть может, Бог вовсе не всемогущий или не всеблагой? Или его просто не существует, как и Дьявола, а демоны и ангелы - лишь такие же существа, как эльфы и хомяки, но не из нашего мира?
Мать Арабеллы промолчала, выслушивая тираду дочери.
Возможно, эти сказки помогали тебе выжить, терпя нелёгкую жизнь и издевательства папы, - продолжала королева, - Но я в них слабо верила и поняла, что была права. Даже если Бог и есть, то он отвернулся, когда отец избивал меня, и я не обязана его любить и в него верить.
Ты убила его и своих братьев, - всхипывала мать, - За это Бог от тебя отвернётся до конца твоих дней.
А ты убила себя, - процедила дочь, - И это гораздо хуже. Ты способна на чудеса самоотверженности, самопожертвования. Только зачем всё это нужно? Ты посвятила всю жизнь другим, а про себя забыла, и вот к чему это привело. Я находила тебе оправдания, надеялась, что ты просто боялась папы, что ждёшь момента и отомстишь ему, но ты не хотела этого. Что-то побуждало тебя оставаться с ним и потакать ему. Страх одиночества? Чувство долга? Любовь? - насмехалась Арабелла.
Тебе этого не понять, - тихо произнесла мать.
Конечно, - саркастически ответила Арабелла, - На досуге я размышляла, что лучше - мания величия или, наоборот, самоуничижение: "Я маленький человек, я не имею права ничего сделать". Что предпочтительнее - гордыня или антигордыня, смирение? И решила, что второе намного, намного хуже, потому что такие люди потворствуют подобным моему отцу, позволяют им вершить произвол и унижать действительно достойных. Без рабов нет господина, а без тебя не было бы отца. Ты не вступилась, когда он меня сёк, и лишь укрепляла его власть надо мной.
Но я любила тебя, - выдавила мать, - А ты так говоришь обо мне...
Любила, - Арабелла фыркнула, - Любила...
Она задумалась, смотря в глаза матери.
Ты говорила, что не нужно жалеть себя, - сказала королева, - И я перестала и начала действовать. И вот мои действия - взгляни на их плоды.
Ты выбрала тёмный путь, - ответила мать, глядя на горящие останки отца.
Тёмный, но справедливый. И никто не остановит меня, - покачала головой Арабелла.
Справедливый? - спросила мать, - Мы тебе ничего плохого не желали, мы хотели, чтобы ты жила хорошо...
Желание сбылось, - улыбнулась дочь, - Я живу лучше всех вспыховчан, вместе взятых, и добилась этого без вашей помощи.
...А ты плюнула на наши с отцом старания, обернулась против нас, - печально говорила старуха, - Мы даровали тебе жизнь, привели на свет Божий. И ты нам так отплатила...
В отличие от вас, я не считаю рождение в этом мире безусловной ценностью, - ледяным тоном отрезала Арабелла.
И телекинезом свернула матери шею. Её старое тело повалилось на руки королевы, которая окинула его от седых волос до грязного подола платья.
Арабелла не могла сдержать слёзы. Ненадолго она ощутила себя не могущественной волшебницей, а маленькой девочкой посреди мрачной ночи.
Спасибо, - произнесла она, - Ты не показала мне путь, но отвратила меня от своего.
С лицом, полным печали, Арабелла подняла руки. Тело матери устремилось вниз и упало у ног дочери. В сердце королевы образовалась хищная, ненасытная пустота.
Арабелла разобралась с родителями, с теми, кто заложил основы её жизни, и не понимала, что делать дальше. Но обещание, данное давным-давно, осталось. Арабелла не могла остановиться здесь, во Вспыхове. Её ждали Катценхаузен, Марго, магия и дальнейший путь. Только сначала нужно было уничтожить родной город, чтобы о нём действительно никто не услышал.
Арабелла перешагнула труп матери и вытянула руки. В её кулаках образовались огненные шары - этому приёму она научилась из украденных книг школы Огня.
Арабелла бросала пламя в разные стороны, и оно поднялось над землёй и травой. От некоторых огненных языков в небо пошёл чёрный дым. Королева Катценхаузена использовала телекинез, и хилые стены её старого домика разваливались в прах. Целые обломки каменного фасада откалывались и падали на улицу внизу.
Левски провела рукой, сжав пальцы, и второй этаж домика провалился под первый. Дерево и камень с грохотом превращались в кучу мусора, из-под которой росли языки пламени.
Огонь пылал повсюду, обагрив мрак ночи. Он пожирал всё, к чему прикоснётся, и вскоре от дома останутся лишь развалины.
Арабелла медленно прошла мимо костра, оставшегося от её отца, и покинула улицу, наблюдая за хаосом и разрушением вокруг. А тело её бедной матери вскоре встретилось с жадным пламенем...
...Эрнст и Изабелла одновременно вздохнули и перенеслись из Вспыхова начала XVIII века в настоящее, в тюрьму Гранд-Альянса. Они были подавлены от обилия ненависти, находившейся в душе Арабеллы, а всё увиденное хотели забыть. Настолько тяжко оно давило на них, настолько сильный отпечаток оставило - ведь они совершили всё это будто бы сами.
Зачем ты нам всё это показываешь, ведьма? - вспылил Брат.
Инес спокойно улыбнулась, сидя на тюремной койке.
Я и раньше многих убивала, но тогда по-настоящему пересекла черту, - ответила узница, - Я хотела показать, как это произошло.
Свеча по-прежнему тускло горела, освещая темноту камеры.
Врёшь, - отрезала Изабелла, - Ты пересекла черту и раньше - твои разум и сердце были отравлены ядом!
Возможно, ты и права, - сказала Инес, - Но задай вопрос, где для тебя, тебя лично, находится черта?
У нас нет времени философствовать, Дануся, - гневно произнёс Эрнст, - Завтра мы отправимся в Торхар, и я надеюсь, что мы увидели достаточно, чтобы ты согласилась нам помочь.
Ещё нет, - загадочно произнесла Инес, - Я показала вам не всё. Вы думаете, что я зло во плоти, но на самом деле и мне не было чуждо то, что я сама считала глупостью: сострадание.
Сомневаюсь, конечно, что оно у тебя есть, - сказал Эрнст, - Но Аустелии, да и нам нужен результат, поэтому поехали.
Постой, - ласково обратилась к нему Изабелла, - Может, ведьме и нужно свести нас с ума этими воспоминаниями?
Сейчас Торхар важнее, чем мы, - ответил Эрнст, - Давай, Инес.
Не беспокойтесь - самое страшное осталось позади, - рассмеялась Инес.
И Брат и Сестра снова провалились в какую-то дыру, переместившись обратно в прошлое...
...На площади перед каменным костёлом собралось много людей. Мужчины и женщины, дворяне и крестьяне недоумевали, что же случилось в городке этой ночью. Говорили, что на одной из улиц разгорелся чудовищный пожар, и никто не знал, чем он был вызван.
А Арабелла величаво вышагивала по площади перед церковью, глядя на лица прохожих. Вспыховчане ещё не догадывались, что именно их вскоре ожидало... Королевский мундир волшебницы был испачкан грязью, а на её плаще остались следы крови братьев.
Арабелла остановилась у статуи печального ангела перед костёлом. В детстве это крылатое существо из камня навевало на неё сильную тоску. Арабелла взмахнула рукой, и торс ангела в тунике оторвался от его ног и обрушился в грязь перед входом в церковь. Увидев это, люди в страхе разбежались в разные стороны. Арабелла слышала повсюду крики: "Ведьма!". Суеверные вспыховчане боялись магов как огня, и она собиралась доказать, что они были правы.
Левски подняла руку, и голова вспыховчанина в меховой шапке отскочила от тела, а из его шеи забила кровь. Мощная телекинетическая волна разделила женщину ровно на две части: верхнюю и нижнюю. Увидев происходящее, маленькая девочка с визгом убежала как можно дальше, но Арабелла не придала ей особого значения.
Она шевелила руками как опытный дирижёр, манипулируя потоками магии. Крестьяне в лохмотьях убегали от неё, на ходу делая крёстное знамение, но внезапно падали замертво, а их головы с хлопком отскакивали от тел. Облезлая собака, скуля, пролетела над землёй и умерла.
Стоять! - сзади послышался крик.
Арабелла развернулась. На королеву нёсся на коне гусар, выставив пику. За спиной бородатого солдата реяли декоративные крылья.
Арабелла протянула руку в сторону коня, который месил копытами зыбкую грязную почву. Животное заржало и встало на дыбы, наткнувшись на невидимую магическую волну, а его наездник вылетел из седла, выронив пику.
Изыди к Дьяволу! - выкрикнул он, лёжа у постамента печального ангела.
Королева Катценхаузена провела рукой, и гусар лишился головы.
Небрежно взглянув на обезглавленного солдата, Арабелла прошла к разноцветным гоэтическим витражам, которые когда-то впечатлили её, а теперь лишь напоминали о ложных надеждах. Своей магией она выхватила всех служителей, которые находились в церкви, и выдернула их через высокие окна. Один из них, юноша, валялся в земле, а другой, старик, упал прямо под разбитым витражом, поломав все кости. Оба они носили просторные серые рясы.
Арабелла телекинезом подняла аколита - юношу, стриженного под горшок, и поставила его на ноги перед собой. Она поднесла к груди послушника руку, сияющую синим магическим светом, и направила в него волну энергии.
Яркая вспышка поглотила аколита, и он с адским воплем превратился в горстку пепла, которую лизал огонь. А Арабелла пошла вперёд и продолжила бойню, притянув к себе старого ксёндза, который кричал от боли в сломанных конечностях. Она его не помнила - похоже, в её детстве он занимал какой-то низший чин. Арабелла приложила руку к его лицу, изрытому морщинами, и пустила магию в его рот, ноздри и глазницы.
Довольно быстро ксёндз тоже стал кучкой пепла, над которой поднимался костёр. Арабелла была довольна. Эти ушлые создания кормились на несчастье вспыховчан, внушая им несбыточные надежды на радость и процветание в загробной жизни. Поэтому они заслужили самое суровое наказание, как и её отец.
Дальнейшее пронеслось перед Эрнстом и Изабеллой быстро и незаметно. Арабелла прошла по всем улицам Вспыхова, убивая своих бывших односельчан и сжигая дома. Никого она не щадила - ни женщин, ни мужчин, ни детей, ни стариков. Она радовалась и зловеще хохотала, когда эти глупые людишки со всех ног удирали от "ведьмы" лишь затем, чтобы погибнуть самой глупой смертью. А после обхода Вспыхова, когда в городке не осталось ни живой души, Арабелла вернулась на площадь перед костёлом, чтобы сделать завершающий штрих. Королева Катценхаузена встала лицом к церковной колокольне и представила, будто сжимает её рукой.
Увенчанная крестом вершина башни откололась от основания и устремилась вниз. Храм лживого, бездействующего Бога должен был пасть. Как и все строения в этом злополучном городе.
С оглушительным шумом и звоном оставшегося внутри колокола она рухнула вблизи печального ангела. Огромный деревянный крест отлетел прямо к ногам Арабеллы. А вокруг бушевало созданное ей магическое пламя и шёл дым.
В треске множества костров Арабелла услышала чей-то крик. Она увидела на углу костёла маленькую девочку, которую по ошибке оставила в живых на площади. На вид ей было лет пять или семь. Ребёнок пронзительно визжал, глядя на огонь и дым вокруг.
Удивившись сама себе, Арабелла испытала чувство жалости к девочке. Посреди хаоса королева видела несчастное, невинное существо, словно пелена кровавого наваждения сошла с неё. Эта девочка не заслуживала такой участи, она была ни в чём не виновна. Конечно, она была вспыховчанкой и наверняка выросла в такой же мерзкой семье, как и сама Арабелла, но... но королева могла дать ей новую жизнь.
Иди сюда, - спокойно сказала Арабелла, - Всё хорошо - я тебя не трону.
Девочка покачала головой, отказываясь идти.
Я помогу тебе, - доброжелательно улыбалась Арабелла.
Девочка посмотрела на королеву большими, выразительными глазами. Она перестала кричать, но громко рыдала. Арабелла тихо и постепенно подошла к ней, переступая через обломки костёла, и взяла её за руки. Со временем плач девочки стих, и она жадно принялась искать в лице королевы надежду.
Всё прошло, всё позади, - уверяла её Арабелла.
Она представила то же магическое усилие, которое сделала, когда вернулась во Вспыхов. Её и девочку охватила синяя вспышка, и они исчезли посреди пылающих руин маленького больского городка.
Люди из соседних мест, конечно, узнают о гибели Вспыхова и донесут весть до Ракова и имперского наместника Больши. Но никто не поймёт, что же произошло с городком на самом деле...
Арабелла перенеслась вместе с девочкой на заросший травой островок у берега огромного озера, которое век спустя назовут Озером Писателей. Холодный ночной ветер колыхал заросли камыша и стебли белых цветов. На островке стояли два вымпела с флагами. Одно знамя было сине-жёлтым, а на другом была нарисована лилия - символ недавно основанного королевства Катценхаузен. Вдали на берегу, под чёрным ночным небом возвышался замок из белого камня. Он только строился - был готов лишь донжон с большими круглыми башнями по углам и резным шпилем в центре, а деревянные леса окружали остальные стены. Но всё равно в некоторых окнах центральной части горел свет - необитаемым замок не был.
Королева Катценхаузена ощутила свежий ветер своей новой родины и вздохнула с облегчением. Маленькая девочка, которую она держала за руки, ещё плакала, но её страх сменился любопытством.
Где я? - спросила она на больском.
Дома, - спокойно и доброжелательно ответила Арабелла.
Девочка улыбнулась ей. Она была рада, что кошмар остался в прошлом.
Как тебя зовут? - поинтересовалась Арабелла.
Ядвига, - произнесла девочка.
Ясно, - вздохнула Левски, - А меня Арабелла.
К королеве по траве подбежали несколько людей. Изабелла и Эрнст узнали в них первых лиц Катценхаузена. Мужчина с тонкими усиками, в треуголке и белом плаще был не кем иным, как Роландом Вуцурро, который после ухода Арабеллы стал королём Роландом I, а мужчина с пышными усами и суровым, изрытым шрамами лицом был Карлосом де Мирейро - беглым аракастским дворянином и предком первых Брата и Сестры. А в женщине с длинными рыжеватыми волосами, одетой в зелёное платье, угадывалась главная фрейлина Марго Феллини. Сопровождали важных лиц государства солдаты в синих мундирах, один из которых держал фонарь. Все эти люди были для Арабеллы пусть и хорошими, но всего лишь инструментами, средствами для достижения целей. Все, кроме одной.
Ваше Величество, слава звёздам, что вы вернулись, - Роланд сыпал ненужными любезностями.
Арабелла не была готова его слушать. Больше всего ей хотелось вернуться домой, в замок.
Оставьте меня, - твёрдо сказала она.
Девочка недоумевающе смотрела на окружающих её людей и хлопала глазами - она не понимала того, что они говорили на нордише.
А девочка? - спросил Карлос с выраженным аракастским акцентом, - Кто она такая? Что с ней делать?
Отведите её к Девам Войны - пусть сотрут ей память, - ответила Арабелла, - И поселите в приюте для сирот в городе. Я буду за ней присматривать.
Роланд, Карлос, Марго и солдаты ударили себя правым кулаком по груди и вытянули руки со сжатыми кулаками в приветствии, идущем из времён Пентадийской Империи.
Виват, моя королева! - громко и одновременно отчеканили они все.
Успокойтесь, успокойтесь, - отмахивалась Арабелла, не желая слышать громких звуков, - Все можете идти, кроме Марго.
Девочка по имени Ядвига чувствовала себя явно не в своей тарелке, но была спасена от пламени Вспыхова. К ней подошли солдаты в синих мундирах и мягко указали путь.
Всё будет хорошо, малышка, - сказала Арабелла ей вслед на больском.
Ядвига обернулась и посмотрела на королеву своими большими, выразительными глазами, но солдаты подталкивали её дальше. Карлос, Роланд и прочие покинули остров, оставив Арабеллу наедине с Марго.
Королева видела, что фрейлина была обеспокоена её видом, что неудивительно: её мундир был испачкан грязью и кровью, волосы растрёпаны, а лицо полно вселенской печали.
Высокие напольные канделябры залили королевскую спальню замка Катценхаузен тёплым, но тускловатым светом. Её высокие белые стены были украшены золочёными узорами. В большом алькове стояли два стула и огромная кровать с тёмно-синим балдахином. С его стен, отделанных голубыми обоями, свисали синие знамёна с жёлтыми полосами на краях. А в центре спальни лежал огромный синий ковёр, и именно на нём стояли Арабелла и Марго.
Ты выглядишь плохо, - фрейлина была встревожена, - Где ты была, Арабелла?
Она разговаривала с Левски не как с королевой, а как с давней и близкой подругой. А Арабелла долго не хотела отвечать. Её лицо было худым и бледным как у призрака, а взгляд словно устремился за прежелы комнаты.
Я всех убила, - тихо произнесла она, - Всех во Вспыхове.
Ты вернулась в родной город? - удивилась Марго.
Да, - кивнула Арабелла.
Марго всем своим видом выражала сочувствие. Арабелла рассказывала ей о своём прошлом, только просила не распространять. Фрейлина подошла к королеве и обняла её, несмотря на грязь на мундире. Арабелла почувствовала, как от объятий ей стало теплее, но червь сомнения всё равно поселился внутри неё, шепча укоры. Она медленно положила руки на талию Феллини и прижала фрейлину к себе. На время Арабелла забыла о произошедшем и о своём обещании, чувствуя себя не грозной пантерой с герба Катценхаузена, а маленьким чёрным котёнком, которого нужно погладить. А бедная Марго даже не подозревала, какая судьба ожидала её через каких-то пятнадцать-двадцать лет...
Вдруг Арабелла глубоко вздохнула. Нет, она не могла обманывать ни себя, ни Марго. Внутри королевы бушевал ураган эмоций. Она словно наяву видела людей во Вспыхове - кричащих и умирающих. И своих родителей, с которыми она расправилась так жестоко и беспощадно. Не в силах этого вынести, Арабелла разжала объятия.
Оставь меня, Марго, - сказала она расстроенной фрейлине, - Мне нужно побыть одной.
Марго понимающе кивнула и молча покинула спальню. Левски проводила Феллини взглядом, горько скривив рот.
Когда Марго ушла, Арабелла подкосилась на ногах и прислонилась боком к белой стене спальни.
Королева Катценхаузена чувствовала невыносимую опустошённость и подавленность и не знала, как совладать с этими чувствами. Впервые в жизни она устала от убийств...
...Изабелла и Эрнст пронеслись на триста лет вперёд и снова очнулись в тюремной камере Инес. Они напряжённо смотрели друг на друга, пытаясь вынести такую сильную волну чужих эмоций - от наслаждения убийством до ростков сожаления и раскаяния.
Как видите, мне тоже не чуждо было человеческое, - сказала Инес, которая сидела на койке, - Я пощадила девочку и сомневалась в правильности своих поступков.
Ты пощадила девочку лишь потому, что она напомнила тебе тебя саму, - строго ответил Эрнст, - Всегда ты думала только о себе, и этот раз - не исключение.
А если я хочу измениться? - спросила Инес, - Вы об этом не думали?
Слабо в это верится, - ответила Изабелла, - Ты настоящий монстр, и у тебя нет причин быть другой. Ты Марго ещё вспомни. Она была к тебе очень добра, а ты чем ей отплатила?
На самом деле мы не так уж сильно отличаемся, - покачала головой Инес, - Я и мы с вами. Все мы были недовольны данностью и хотели чего-то большего. Смысла.
Но мы никогда бы не поступили со своей семьёй так, как ты, - процедила Изабелла.
Значит, вся разница исключительно в средствах, - сказала Инес, - Я не боялась идти по трупам ради желаемого, а вот вы постоянно думаете о своей хорошести и высокоморальности, потому что иначе откажете себе в праве на существование. А на самом деле в ваших душах, связанных Полем, те же пустота и...
Заткни свой лживый рот! - со злостью сказал Эрнст, - После того, что ты нам показала, мы попросим Аустелию пересмотреть решение.
Уверяю, я не предам вас, - улыбнулась Инес, - Не бойтесь - я выполню свои обязанности как мы договорились.
Ловим тебя на слове, - произнесла Изабелла, - Пока мы будем лететь к Торхару, на тебе всю дорогу будут антимагические наручники, и ты ничего с нами не сделаешь - даже кино не покажешь. А бомба сделана так, что её можно активировать лишь одним образом - она взорвётся через пятьдесят пять секунд, ни больше и не меньше. Простора для предательства у тебя не будет.
Если вам так спокойнее, то делайте что хотите, - сказала Инес, - Я и не собиралась вас предавать, но знаю, что моим словам не поверят даже Аустелия и королева, которые рылись в моей голове телепатией.
Хорошо, - ответил Эрнст, - Будем считать, что мы договорились.
Инес многозначительно кивнула, смотря на Брата и Сестру исподлобья.
Эрнст и Изабелла развернулись спиной к узнице и переглянулись, едва видимые в темноте. Они взяли друг друга за руки, пытаясь найти утешение посреди насланного Инес кошмара.
"Давай пойдём отсюда", - подумала Сестра, - "Уже пора".
"Да", - мысленно ответил Брат, - "Мы добились нужного результата".
Два охотника на демонов в фиолетовых плащах покинули камеру Инес, не желая туда возвращаться.
Они были уверены, что им ещё будут долго сниться пожары и крики вспыховских детей.
В следующей главе:
Дисклеймер:
Все персонажи и события являются вымышленными. Все совпадения с реальностью случайны.
Изменено 25 ноября 2017 пользователем Видящий